Я дома :-)

Я дома со вчерашнего вечера и наслаждаюсь этим сполна :-) Здесь так хорошо, что даже не хочется никуда уходить, и это не смотря на нашу полную неустроенность в быту. Пока клеится кафель, мы не можем пользоваться раковиной и моем посуду в ванной. Готовить можно на плите в кухне, но там такой узкий проходик, чтобы к ней подойти... Стираем пока руками. Вещи в детскойпередвинули в один угол, принесли туда кресло, тумбу, и спим с Сережей на большом диване в детской. У нас очередная "берлога", а в ней - елка :-) Да, я знаю, что праздники уже закончились, но в больнице их у меня небыло, и поэтому мой Новый Год настанет сегодня, когда мы нарядим елку и Сережа подарит мне конфеты. После всего перенесенного мне обязательно нужно это волшебство и сладости :-)
Выписывали меня вчера очень долго. Часов до 12 я ждала врача, потом меня направили в другой корпус к гастроэнтерологу. Естественно, все закончилось общими рекомендациями и советом продолжать принимать Хофитол, о чем мне и так сказала мой врач в клинике. Но, чтобы услышать это и принести справку, мне нужно было спуститься в подвал, получить свою верхнюю одежду и обувь, снять бирки, пройтись по морозу до другого корпуса больницы, сдать верхнюю одежду в гардероб этого корпуса, дождаться врача в прохладном холле, и повторить все в обратном порядке. Все это я делала с температурой, заложенным носом и жутким кашлем, но до моей простуды никому небыло дела :-( И никому небыло дела, что я, прстывшая и беременная, надеваю в 20 градусов мороза зимний пуховик на легкий больничный халатик. Однако, на этом мои мучения не закончились, через час вспомнили, что мне еще нужно сделать ЭКГ и мне снова нужно было все это повторить, на этот раз дойдя до кардиологического корпуса. Когда я туда шла по улице, я уже рыдала в голос, не заботясь о том, что обо мне могут подумать. За мной приехал Сережа, я немного посидела с ним, поплакала и пошла получать выписку и больничный лист. Это был цирк. Сначала врач, которая меня вела, отчитала меня, что я приехала к ним в самый Новый Год. За время пребывания в роддоме я каждый раз удивлялась, почему врачи делают беременных женщин ответственными за их положение, за давление, за болезни, и, отвечая на вопросы размытыми общими фразами, предоставляют женщине право брать на себя ответственность за свои поступки и решения. Не раз, находясь на осмотре у других врачей, я выслушала критику своих действий.
"Что это за название такое - клиника Три сердца?"
"А что, в обычных женских консультациях хороших врачей нет?"
"Встаньте на учет в нормальную женскую консультацию, придумали тут в частные клиники ходить!"
"У тебя что, муж олигарх?"
"Зачем ты вообще приехала к нам в праздники, кому ты тут нужна? Дома надо было сидеть!"
Потом мой врач потеряла справку, которую выписала мне, и пригрозила, что я останусь в больнице, пока она не напишет новую.
Потом мою справку нашла медсестра в истории болезни другой женщины, и меня отправили этажом выше получать больничный лист.
С больничным листом я пришла к своему врачу и она отправила меня обратно... за черной ручкой!
Там мне сказали, что ручек не напасешься, но все таки дали ее.
Эту ручку я потом принесла обратно. С температурой, бледная, дышащая ртом, как рыба без воды, на 21 неделе беременности, я ходила туда-обратно по этажам и носила врачам ручки нужного цвета!
И в конце всего этого цирка мне улыбнулись, извинились и пригласили приезжать еще. Как можно приглашать приезжать еще в отделении патологии?
Я вышла с пакетами к Сереже, оделась и ушла. Мне не хотелось даже разговаривать. По дороге мы заехали по Сережиным делам на пять минут, и, пока его небыло в машине, я разрыдалась. Меня очень расстроила вся эта дурацкая беготня, упреки, обвинения... Потом Сережа весь вечер был испуганным, чуть я шмыгну носом - он тут же поворачивался ко мне и был готов немедленно успокаивать, обнимать и гладить меня.
Дома мне стало лучше. Я отвлеклась. К нам вчера приезжали старейшины, помогали переносить вещи, освобождать нашу спальню для ремонта. Потом у них была для нас духовная мысль. Мне так не хватало всего этого. Домашнего тепла, негромких разговоров, горячего чая, урчащего Ясика, и даже рядом с Сережей я не могла сидеть спокойно, мне нужно было постоянно держать его за руку или поглаживать плечо, я словно набиралась из всех этих прикосновений, запахов, голосов чудесного осознания, что все закончилось. Я дома. Всю следующую неделю я буду набираться этого домашнего тепла и счастья, даже в свою клинику ехать пока не хочу.